Источник
Средневековый демонологический бестиарий.
1-ая лекция
2-ая лекция
Средневековый демонологический бестиарий.
Видео программы из цикла "ACADEMIA". Бестиарий – важнейшая часть средневековой семиотики, трактовавшей земные «вещи», в том числе зверей (от льва до муравья), как знаки. Вещи многозначны: «вся природа именует Бога» (Гуго Сен-Викторский), однако та же природа «именует» и дьявола. Знание бестиарной семиотики Средневековья позволяет нам расшифровать многие загадки визуальной демонологии этой эпохи, понять, почему дьявол на средневековых изображениях наделен столь причудливыми чертами, казалось бы, ускользающими от всякого толкования. Подробнее об этом рассказывает доктор филологических наук Александр Евгеньевич Махов.
1-ая лекция
2-ая лекция
Точка зрения:
Идея зверя не только как природного, но и культурного феномена.
Средневековые изображения таят основной корпус загадок этой культуры.
Рождение оксюморона: "deformis formositas, ac formosa deformitas" - безобразная красота или прекрасное безобразие.
Но для чего же в монастырях, перед взорами читающих братьев, эта смехотворная диковинность, эти странно-безобразные образы, эти образы безобразного? К чему тут грязные обезьяны? К чему дикие львы? К чему чудовищные кентавры? К чему полулюди? К чему пятнистые тигры? К чему воины в поединке разящие? К чему охотники трубящие? Здесь под одной головой видишь много тел, там, наоборот, на одном теле — много голов. Здесь, глядишь, у четвероногого хвост змеи, там у рыбы — голова четвероногого. Здесь зверь — спереди конь, а сзади — половина козы, там — рогатое животное являет с тыла вид коня.Бернард Клервосский. Апология к Гвиллельму, аббату монастыря св. Теодорика //История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли: в 5 т. Т.1. М.,1962. С. 281-282.
Столь велика, в конце концов, столь удивительна повсюду пестрота самых различных образов, что люди предпочтут читать по мрамору, чем по книге, и целый день разглядывать их, поражаясь, а не размышлять о законе божьем, поучаясь.
Вся средневековая культура построена на аналогии между изображением и текстом - и то и другое можно читать.
Фомула папы Григория Великого "pictura quasi scriptura" - изображение как письмо, как текст.
На каком же языке написаны эти изображения?
Наша главная семиотическая система - язык слов. Средневековая семиотика не испытывала доверия к языку слов - его придумал человек; Бог не говорит на языке слов. А на каком же языке он говорит? Вот вопрос, который занимал умы, по крайней мере со времен Августина Блаженного. И ответ был найден: Бог говорит на языке вещей. Все смыслы выражены вещами. Основу этой системы разработал Августин Блаженный (трактат "О граде Божьем" - идея красноречия вещей по аналогии с красноречием слов). В основе устройства мира лежит антитеза - противоположность добра и зла, праведников и грешных.
Общее для средневековья представление о листе рукописи как "зеркале мира". Алан Лилльский, философ и поэт ХII в.: "Все творения мира суть для нас как бы книга, картина и зеркало"
Стихи, приписываемы Алану Лилльскому:
«Все земные твари мира, подобно книгам или картинам, являются нашим отражением. И точным отпечатком нашей жизни, нашей смерти, нашего положения, нашего удела. Мы подобны розе, в ней – подлинный образ нашей жизни и ее урок. Ибо на заре она расцветает, а в пору вечерней старости с распустившегося бутона опадают листья».
Задача расшифровки языка Бога и создает средневековую систему смыслов вещей.
Аврелий Августин "О граде Божьем"
